Доступной целью стремлений многих предприимчивых семейств с Атлантиды незадолго до ее окончательной гибели стали плодородные земли Северной Африки. Двенадцать тысяч лет назад в этих краях, где сегодня простираются бесплодные равнины раскаленного песка, выпадало достаточное количество осадков, чтобы реки и ручьи обеспечивали поля живительной влагой. Источники воды создавали череду долин, где люди жили еще каких-нибудь четыре тысячи лет назад. Ныне же эти низины погребены на глубине нескольких футов под мертвыми песчаными наносами пустыни, однако радарная съемка юго-западной части Египта, произведенная с космического спутника-шаттла «Колумбия», выявила древнейшую Топографию. Чрезвычайно древние рисунки на скалах в безжизненных горах Тассили в Алжире изображают цветущий ландшафт с резвыми животными и веселыми людьми. Другие воспоминания о счастливой жизни в те давние времена сохранили для нас росписи галерей под руинами города Хармиссы в Атласских горах в Северной Африке.
Атланты, которые поднимались вверх по течению рек на западном побережье Африки, присоединялись к своим друзьям, еще ранее обосновавшимся там, где сегодня живет западноафриканская народность ифе. Развалины храмов и других памятников их великолепной цивилизации видны там и поныне. Другие атланты, плывя по рекам дальше, достигли общин, поселившихся на берегах озера Тритониды, или Тритонова моря, как его еще называли, — огромного красивого озера шириной в сто миль. Сегодня оно погребено под песками пустыни Сахары, однако для нас сохранились его давние описания. Так, это озеро упоминается Диодором Сицилийским и фигурирует в сказаниях алжирских и марокканских туземцев. Греческий историк Геродот (484-425 гг. до н.э.) в четвертой книге своей «Истории» повествует об этом обширном соленом водоеме на севере Африки; кстати, он и дал ему название Тритониды (от имени морского божества Тритона из греческой мифологии). Он даже упомянул об одном из островов посреди озера по имени Фла. В книге Геродота рассказывается и о таинственных золотых кладах, которые стерегут в дальних странах грозные грифоны (фантастические существа с львиным телом, орлиной головой и крыльями. — Прим. пер.); а не так давно археологи обнаружили в долине Пазарык на юге России древние золотые копи. Там имелось множество изображений грифонов.
Тысячи потомков атлантов благополучно обитали на берегах Тритониды в срединной Африке, пока страшное землетрясение вдоль черты геологического сдвига не разломило хребет Атласских гор. За одну ужасную ночь, пока земная кора яростно содрогалась и вулканы выбрасывали в атмосферу гибельные куски породы и изливали кипящую лаву, озеро лишилось всей своей воды. Потоки пенной жидкости, перемешанной с вулканическим мусором, полностью погребли двести городов, выстроенных вокруг Тритонова моря.
Устрашенные жители кинулись бежать в разные стороны, и нескольким наиболее удачливым и выносливым группам беженцев удалось уцелеть. Одна из них (впоследствии берберы) устремилась в ближние Атласские горы, высочайший пик которой они назвали горой Атлас, так как ее вершину часто покрывали облака, что придавало ей сходство с незабываемой горной вершиной на их прародине. Берберы с их орлиными носами, высокими скулами, светлой кожей, голубыми или серыми глазами и нередко с рыжими волосами весьма походили на своих предков-атлантов, как и гуанчи на Канарских островах. Их язык не обнаруживает родства ни с одним другим, если не считать некоторых перекличек с наречием гуанчей и с эускерой, древним языком басков.
На протяжении тысячелетий в полной оторванности от других цивилизаций земли центральной Сахары продолжали населять туареги — рослые воинственные берберы, чей этноним на древнем алгонкинском наречии означает «народ всемогущего огненного бога». Их могущественный вождь, память о котором отозвалась в образе Геракла, держал под своей властью тот пролив, который сегодня мы называем Гибралтарским; и в эпоху Платона, и много позднее он носил красноречивое название Геракловых (Геркулесовых) Столпов. Туареги сохранили кроманьонские черты своих предков-атлантов. В XIX веке, когда в их края впервые наведались путешественники-европейцы, многие мужчины из племени туарегов, несмотря на полную лишений жизнь в пустыне, имели более шести футов роста. Кожа их была светлой, хотя из-за синего — почти фиолетового — цвета их одежды туарегов прозвали «синим народом». Их письменный язык, тамахак, или тиффинаг, насчитывал более сотни слов, почти одинаковых со словами наречия гуанчей с Канарских островов. Кроме того, оказалось, что североамериканские индейцы-сиу понимают многие туарегские слова. Одно любопытнейшее сходство между двумя языками выявляет туарегское слово, смысл которого можно передать как «отбрасывать тень». Сиу утверждали, что это туарегское слово означает «идти следом и прятаться за деревом от своей добычи». А сами туареги объясняют это слово как существительное, которым можно описать частичную темноту в таком месте, куда не проникают солнечные лучи. По истечении тысячелетий это слово обрело несколько иное значение, однако совершенно ясно, что оно по-прежнему описывало одно и то же явление. Даже могущественные арабы не сумели навязать свой язык и религию этим благороднейшим, исполненным чувства достоинства потомкам атлантов. Лишь в 1905 г. туарегов разгромили французы.
Один из ритуальных танцев туарегов, напоминавший тот обряд, который их предки совершали при выборе жертв для огненного бога на Атлантиде, в точности совпадал с одним танцем племени мескальеро, принадлежавшего к народу апачей в Аризоне, их предки тоже были выходцами с затонувшего острова. Исследовательница Люеиль Тейлор Хансе сама видела, как апачи исполняют этот танец, и из первых рук получила описание точно такого же танца, недавно наблюдавшегося в Африке. Обе ритуальные церемонии протекали следующим образом: участники обряда садились верхом на лошадей, выстраивались в один ряд и скакали от Атлантического океана в сторону костра, разложенного на месте предстоящего действа. В Аризоне они скакали с востока на запад, а в Африке — с запада на восток. На головах у них были уборы с пылающими трезубцами, а трезубец— это древний символ Атлантиды и неизменный атрибут морского бога Посейдона. Огонь, горевший на шлемах, изображал гору, изрыгающую пламя и дым. На обоих континентах танцоры приближались к пылающему костру и воздавали ему почести, а под конец разыгрывался потешный бой. Десять тысяч лет назад на Атлантиде, где и зародился сам этот обряд, его участники вступали в совсем нешуточное — жестокое и быстрое — сражение друг с другом. Уцелевшие в битве бежали прочь с места побоища, утаскивая за собой осиротевших коней и беспомощных жертв, чтобы швырнуть их в жерло грозного вулкана в качестве умилостивительного дара.