Душа и тело как одно зерно В тебе живут от самого рожденья. Она бела. Оно — черным-черно. Дай свету или мраку предпочтенье. Реши, слугой ли быть добра иль зла, И по какой из двух идти дороге. В конце же, рассмотрев твои дела Тебя получат дэвы или боги.
Мифы древних иранцев, потомками которых являются не только обитатели современного Ирана, но также Афганистана, южной части Средней Азии и Северного Кавказа, сохранились в одном из величайших памятников мировой литературы — «Авесте», складывавшейся так же, как и Библия, на протяжении целого тысячелетия. «Авеста» является священной книгой некогда широко распространенного религиозного течения — зороастризма, ныне почти полностью вытесненного с территорий его первоначального распространения исламом и христианством. Дошедший до нас текст «Авесты» состоит из трех главных книг — «Ясна», «Яшта» и «Видевдат». Выдержки из них составляют сборник повседневных молитв, так называемую «Малую Авесту». Судя по «Гатам», гимнам «Ясны», основателем зороастризма был Заратуштра (Зороастр), происходивший из незнатного рода Спитама. Его имя может быть переведено как «обладающий золотистым верблюдом» или «тот, кто ведет верблюда». Сообщается, что он был жрецом, имел жену и двух дочерей, был в тридцатилетнем возрасте осенен истинной верой, подвергся преследованию, бежал (нет пророка в своем отечестве) и нашел убежище у правителя Виштаспы. Время жизни основателя зороастризма неизвестно — примерно в промежутке от 1500 до 600 г. до н. э.
Подобно другим всемирным религиям (буддизму, христианству и исламу) зороастризм возник на почве более древней религии, верховным богом которой был Ахура-Мазда. Среди ее других богов выделялись Митра, олицетворение договора, защитник согласия между людьми, Анахита, богиня воды и плодородия, Варуна, бог войны и побед. Господствующим культом предшественницы зороастризма был культ огня.
«Авеста» излагала учение Заратуштры. Согласно ему, весь мир строго разделен на две сферы: добра и зла, света и тьмы, порядка и хаоса, — пребывающие в вековой борьбе. Миру добра служат благие боги, миру зла — злые боги и духи. Человек, обладающий душой и телом, принадлежит этим мирам и втянут в их борьбу, обладая возможностью свободного, сознательного выбора своего места в ней. Смысл зороастризма в том, чтобы облегчить этот выбор между добром и злом, направить каждого к добру, отвратить зло с помощью молитв и заклинаний.
Зороастризм, более чем какая-либо другая древневосточная религия, приблизился к единобожию в той его классической форме, которую выработал яхвизм. Приверженцы Заратуштры верили в существование высшего божества, «творца скота, воды и растений» Ахура-Мазды («Владыки Всеведующего»), рядом с которым находились его помощники Арту Вахишта и Boxy Ману, воплощающие благие материальные силы — огонь и скот. Они же мыслились как абстрактные понятия из духовной сферы — слово и дело. Ахура-Мазда, Арту Вахишта и Boxy Мана составляли троицу небесных богов, которым соответствовали духи, олицетворявшие определенные субстанции — металлы, землю, воду, растительность. Эта же троица в свою очередь мыслилась как совокупность социальных и моральных категорий: прочная власть, преданность, здоровье, жизненная сила.
Олицетворением и хранителем договора и согласия в авестийской мифологии являлся бог Митра. Митру чтили как защитника согласия между людьми, врага всяческих распрей и раздоров, выпрямителя границ, охранителя общественной стабильности. Отождествленный позднее с солнцем, он стал также богом, дарующим жизнь и дающим сыновей. Помощниками Митры считались «потомок Воды» Апат Напат (божество, родственное италийскому Нептуну), а также Бага, имя которого, употреблявшееся как синоним Ахура-Мазды и Митры, дало происхождение нашему слову «Бог».
Ахура-Мазде как верховному божеству и предводителю сил добра в авестийской мифологии противостоит Ахриман — космическое божество зла (Злая мысль). Он вторгается в пределы небосвода, создавая кометы и другие небесные тела, не подчиняющиеся регулярному движению небесных сфер и приносящие катастрофы. Ахриман оскверняет воды и приносит смерть. Он мыслился членом троицы зла, в которую кроме него входили Друджа («Злое слово») и Айшма («Злое дело»). Ему же был подчинен сонм злых духов — дэвов.
Присяга приверженца зороастризма, дошедшая до нас в позднем тексте, гласила: «Проклинаю дэвов... Доброму, исполненному блага Ахура-Мазде я приписываю все хорошее, и все лучшее — ему, носителю Арты, сияющему, наделенному благодатью. Его творение — скот, и Арта, и свет, чьими лучами наполнена обитель праведников. Я выбираю для себя святую, добрую Арамаити. Пусть она будет моею. Отрекаюсь от хищения и захвата скота, от причинения ущерба и разорения тех, кто чтит Ахура-Мазду. Отрекаюсь от сообщества с мерзкими, вредоносными, неартов-скими, злокозненными девами, самыми лживыми, самыми зловонными, самыми вредными для всех существ...» Именно так учил Ахура-Мазда Заратуштру на всех беседах, на всех встречах, на которых Азура-Мазда и Заратуштра говорили между собой.
Из этого символа веры проясняется место Заратуштры, во многом аналогичное месту библейских пророков: он общается с верховным божеством. Он посредник между ними и верующими. Но на этом кончается сходство и начинаются различия. Зороастризм не выделяет человека как венец творения. Материальная сторона не противопоставляется духовной. Ведь «скот» одновременно мыслится как божественное слово, родственное арте («правде»). Тот, кто заботится о скоте, привержен божественному слову. Зороастризм снимает противоречие между миром вещей и миром души.
Как уже говорилось, «Авеста» создавалась на протяжении целого тысячелетия. К счастью, ее древнейшая часть — «Гаты» — не были в полной мере отредактированы в духе поздних религиозных взглядов, как это случилось с библейскими псалмами. «Гаты» сильно отличаются по форме и содержанию от других-частей «Авесты». Они долгое время хранились в памяти и были записаны уже после падения державы персидских царей Ахеменидов.
О «Гатах» как произведениях VII в. до н. э., возникших не на Иранском плоскогорье, а на территории Средней Азии, говорит облик воссоздаваемого на их основании общества. Авторы «Гат» ничего не знают о городской жизни, имевшей на Иранском плоскогорье тысячелетнюю историю.
Заратуштра, а он, скорее всего, автор проповедей в стихотворной форме, обращается к пастухам и земледельцам. Но городская жизнь была достаточно развита и в Средней Азии, где глубокую древность имел, например, город Мараканда (Самарканд). Где же в Средней Азии была среда, породившая Заратуштру? Отвечая на этот вопрос, среднеазиатский иранист В.И. Абаев сравнил поучения Заратуштры с образом жизни и религией кочевников-скифов, народа иранского происхождения. Это сравнение позволило сделать вывод: Заратуштра — выходец из племенной периферии, окружавшей долины рек АМударьи и Сырдарьи. Таким образом, его врагами в Средней Азии оказалось городское ремесленное и торговое население. Но и в землях Ирана в период существования Мидийской и затем Персидской держав учение Заратуштры не могло встретить полной поддержки. Это ясно хотя бы из того, что во времена Ахеменидов производилось захоронение трупов, что считалось зороастрийцами величайшим грехом — осквернением земли. В то же время персидские цари объявляли себя противниками дэвов. Таким образом, во времена Ахеменидов ортодоксальный зороастризм не был господствующей религией. Он существовал в ослабленной, компромиссной форме, и лишь с падением Персидской державы Ахеменидов произошло возрождение зороастризма в его первоначальной форме, чему способствовала запись «Гат».
Заратуштра был реформатором ранее существовавшей религии, какими являлись за пределами Ирана Моисей, Будда, Христос. До Заратуштры иранские племена, называвшие себя ариями, имели свою «языческую мифологию». Остатки ее сохранились в первой книге «Авесты» — «Видевдат» («Кодекс, данный против дэвов»), а также в преданиях народов иранского происхождения — таджиков, афганцев и др.
Излагая языческие легенды, создатели «Видевдата» осуждают их героев. В проповедях Заратуштры языческий герой Йима — виновник грехопадения. Став пожирателем говядины, он открыл дорогу смерти, в результате чего был утрачен «Золотой век» и в мире воцарилось зло. Мифу о спасении живых существ от потопа придается зороастрийская теологическая окраска. Спасаются одни «чистые», люди и животные без всяких пророков и физических изъянов, которые для зороастрийцев служили метками злого духа Анхро-Манью.